Михаил Шуфутинский — Белое танго

Когда якоря мы подняли и отошли от причала, Усталые волны стонали, отчаянно чайка кричала, И ветер, ворчливый попутчик, у борта рыдал завывая, И плакал пехотный поручик, от злости погоны срывая. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга… И летит, все летит над Парижем эмигрантское белое танго. Здесь свои ордена пропиваем, а потом в кабаках мелим ересь, Да, еще кителя надеваем, все как будто на что-то надеясь. Только мне по ночам нет, не ивы шелестят беспокойно ветвями - Это стонут в татарском проливе десять тысяч оставленных нами. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга… И летит, все летит над Парижем эмигрантское белое танго. Я в изгнание согласен, но все же, как-никак, мы частица России, Отчего ж на душе так тревожно за ее бесконечные сини? Вы же сами себе отомстите, захлебнувшись своею же кровью, Но, а нас, если можно, простите, нам дожить бы теперь с этой болью. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга… И летит, все летит над Парижем эмигрантское белое танго. Как закрою глаза, снова вижу: пепел, кровь и родного мустанга… И летит, все летит над Парижем эмигрантское белое танго.